"Я мертвый человек. Я просыпаюсь утром, и мне нестерпимо хочется одного – спать. Я одеваюсь в черное: ношу траур по себе. Траур по человеку, которым не стал".
[right]"Ничто так не отличает человека от животных, как очки".[/right]
Очки. Всегда и во всем виноваты очки! Честное слово, нет ничего более ужасного, чем очки. Очки, которые ты хочешь носить, но не носишь. Да, зрение у тебя не самое прекрасное, но очки ты хочешь не из-за близорукости и не для того, чтобы казаться умнее. Просто хочешь надеть. Это желание, желание надеть их себе на глаза, поправить, ткнув пальцем поближе к носу - что-то сродни зависимости от курения, когда инстинктивно и против воли лезешь рукой в карман за пачкой сигарет, даже если ее нет там. Кажется, это была зависимость. Обыкновенная людская зависимость. Такая обыкновенная для людей, и такая пугающая Камерона, который никогда ни от чего не зависел. Признаться, когда-то он носил очки, а потом завязал с этим делом и перешел на часы, что и посейчас вечно болтались на его правой руке, но сейчас очки были буквально жизненно важным предметом. Собственно, редкостный бред, а для него, в данную секунду, это было неслыханно важно. За сегодняшний день стряслось столько нового, редкостно бредового и неслыханно важного, что внутри будто что-то окончательно оборвалось. Раз и навсегда. Кажется, воспоминания наглухо впечатались в сознания и теперь их не выбьешь уже ничем, разве что занудной работой профессора. Дюваль решил забить оставшийся осадок в его душе прочтением парой-тройкой книг по астрономии, чтобы подготовиться к сегодняшним занятиям. Слезы - это исключительно женская жидкость, коньяк - привилегированно мужская, а все душевные недуги Кэма лечились вкусными печеньками, чашкой кофе и кипой книг. Он практически никогда не плакал, разве что ныл, и безумно редко пил, разве что только какао. Зато читал он много и с интересом. У парня еще не было опыта работы с детьми, доселе он приглядывал и обучал только котов, но что-то подсказывало, что все удастся и его первое занятие пройдет на "ура". Вначале, он обустроит башню по его желанию, потом, когда все соберутся, пошлет их вон, естественно, в мягкой форме. Он был не намерен держать детей насильно, но с другой стороны ему было плевать, как они сдадут экзамен и что им будет от директора за пропуски занятий. Пусть каждый решает сам за себя. Камерона в школе мало кто знал лично, но повсюду ползли слухи о том, что он - суровый и строгий преподаватель, с вредностью Снейпа, чокнутостью Дамблдора и зазнайством Грейнджер. Парень ничуть не отрицал всего этого, ведь временами он действительно был таким, но то, что все это говорилось за его спиной - ужасно не одобрял. Ему бы было приятнее услышать гадкую правду о себе в лицо, потому что он ценил храбрость и умение высказать претензии в людях, и никогда бы не стал наказывать этого ученика, пошедшего против системы. Да и вообще, у него была своя тактика: он решил не наказывать учеников, не общаться с ними, как учитель, а быть на равных. Ведь какая разница, какой статус - учитель или ученик? Бывает, что и ученики умом превосходят своих учителей. И "на равных" - это значит не с позиции отца, который чтобы угодить ребенку поддакивает ему, а с позиции ребенка, который может оскорбить своего "сверстника", или даже отомстить, по-человечески, если тот его чем-то обидел. Вряд ли кто-то в этом забытым богом месте сталкивался с такими профессорами.